Хотя этническая политика в СССР в целом была направлена на постепенное образование новой политической нации — советского народа, в высшем партийном и государственном аппарате существовали группы, боровшиеся с этим курсом, руководствуясь националистическими мотивами.
Крупнейшим таким объединением в 1960-1970-х гг стала «группа Шелепина», состоявшая в основном из выходцев из руководства ВЛКСМ конца 1940-х-1950-х гг. (времени расцвета сталинской политики «борьбы с космополитизмом»), тесно связанных с органами государственной безопасности. Александр Шелепин [6] , имевшей прозвище «Железный Шурик», в 1952 году был назначен И. Сталиным руководить Комсомолом, а позднее занял пост председателя КГБ. В «группу Шелепина» входили его друг и преемник на посту главы госбезопасности Владимир Семичастный, первый секретарь Московского горкома Николай Егорычев, секретарь ЦК Николай Месяцев и целый ряд других высокопоставленных лиц. Входил в группу и молодой тогда Александр Яковлев, ставший впоследствии видным представителем «либерального» крыла в ЦК, ключевым деятелем «перестройки» и развала СССР. Кроме того, у «группы Шелепина» было большое количество сторонников в среде руководства РСФСР: председатель Совета министров Геннадий Воронов, его заместитель Вячеслав Кочемасов и другие высокопоставленные работники.
Необходимо отметить, что, хотя выдвижение А. Шелепина и его товарищей на первые роли произошло при Никите Хрущёве, начало их стремительных карьер было связано с И. Сталиным и его послевоенной политикой. Именно сталинские репрессии, жертвами которых сами они стать не успели, обеспечили их быстрое восхождение по номенклатурной лестнице. В связи с этим «шелепинцы» были недовольны хрущёвским курсом на десталинизацию, а послевоенную политику И. Сталина — в первую очередь её «великодержавные» и антисемитские мотивы — считали совершенно оправданной [7] . Репрессии, ксенофобия и готовность участвовать в кампаниях, жертвами которых становились в том числе «старые» партийные кадры — это были те механизмы, что обеспечивали успех молодых «шелепинцев».
Стремясь оттеснить от власти Н. Хрущёва и произвести «сталинистский ренессанс», группа Шелепина приняла самое активное участие в смещении первого секретаря в октябре 1964 г. Сразу после этого в высшем руководстве страны сложилось две влиятельные группы: «шелепинцы» и «днепропетровцы» (Леонид Брежнев, Николай Подгорный, Андрей Кириленко, Пётр Шелест), связанные совместной работой на Украине и в Молдавии. Своеобразным «модератором» между ними выступал главный партийный идеолог и старейший на тот момент секретарь ЦК (с 1947 г.) Андрей Суслов.
Вскоре, однако, между группами закономерно началась конкуренция за власть. «Днепропетровцы» в качестве своей идеологической платформы вдвигали «стабилизацию»: отказ как от хрущёвского курса на бессистемное реформирование всех сфер жизни, так и от попыток реабилитации сталинизма. Их соперники «шелепинцы» вполне откровенно заявляли о желании вернуться к сталинской системе управления. В августе 1956 г. на заседании Президиума ЦК между группами произошло столкновение, связанное с ростом, как считали «шелепинцы», украинского национализма в СССР и потворству ему со стороны П. Шелеста и Н. Подгорного. Л. Брежневу и его сторонникам пришлось мобилизовать весь свой партийный ресурс, чтобы отбить тогда эту атаку «неосталинистов».
Однако для полной победы Брежневу и его сторонникам требовалось предложить ясную альтернативу «национал-сталинистской» линии «шелепинцев». И она была найдена в виде идеологии, основанной на памяти о победе в Великой Отечественной войне как общей победе всех советских граждан. Именно при Брежневе Победа была объявлена главным достижением Советского Союза, подтверждающим историческую правоту СССР и советского строя. Одновременно был сформирован определённый «ритуал Победы», включавший в себя монументы, торжественные церемонии 22 июня и 9 мая, «вечные огни» и т.д.. Кроме того, партийному аппарату и обществу было предложено отказаться от непродуманных реформ и сосредоточиться на поддержании социально-политической стабильности с особым упором на повышение всеобщего уровня благосостояния.
«Шелепинцы», заметная часть которых несла личную ответственность за участие в сталинских кампаниях по этнической дискриминации конца 1940-х – начала 1950-х годов, ничего не смогли противопоставить этому объединяющему проекту. Их крикливый «неосталинизм» и великодержавные, ксенофобские и антисемитские установки в действительности предполагали проведение новых преобразований, которые пока не имели ясных контуров, но создавали риски как для элиты, так и для простых советских граждан. Учитывая, что образцом при этом ими провозглашался И. Сталин, следовало ожидать, что приход к власти «группы Шелепина» обернётся новыми партийными чистками и той или иной формой «закручивания гаек», чего не хотело абсолютное большинство населения. В связи с отсутствием реальной поддержки среди партноменклатуры и населения «группа Шелепина» к 1967 г. полностью проиграла борьбу за влияние в Политбюро и вскоре её представители были перемещены на статусные, но лишённые реального влияния должности.
Для закрепления победы нового курса Л. Брежнев и его сторонники провели в начале 1972 г. кампанию, прямо направленную против национализма во всех сферах жизни советского общества, по итогам которой своих должностей в Политбюро лишились Геннадий Воронов, Пётр Шелест и Василий Мжеванадзе, представлявшие разные — русский, украинский и грузинский — направления национализма. После этой кампании руководители партийно-государственного аппарата, даже если и находились под влиянием националистических идей, избегали всё же оказывать прямую помощь группам националистов.
Именно продуманная политика Л. Брежнева, одновременно разгромившего националистов в руководстве и предложившего привлекательную для страны идеологию, связанную с памятью о Победе (а также его ставка на строительство в СССР общества «всеобщего благосостояния») обеспечила Советскому Союзу почти два десятилетия внутреннего спокойствия, которые и сейчас, судя по данным социологических опросов, воспринимаются гражданами России как одна из самых благополучных эпох новейшей истории.