После поражения «шелепинцев» в Политбюро русский национализм в партии переместился в ЦК ВЛКСМ, где до 1968 г. господствовала «группа Сергея Павлова», представлявшая собой более молодую генерацию «шелепенцев». С. Павлов был младшим товарищем А. Шелепина по комсомольскому движению и также начал свою карьеру в самые мрачные годы сталинизма, став в 1952 г. заместителем руководителя столичной организации ВЛКСМ. Именно при С. Павлове комсомольское издательство «Молодая гвардия», одно из крупнейших в стране, под руководством его друга и соратника Анатолия Никонова стало легальным рупором «русских националистов».
Идеология «группы Павлова» сочетала в себе милитаризм времён войны, сталинский послевоенный антисемитизм, радикальный изоляционизм и русский шовинизм [8] . Что особенно интересно, под влиянием Ильи Глазунова, сблизившегося с А. Никоновым в 1960-х гг., в «группе Павлова» появились, а со временем и стали доминировать, «белогвардейские» и «православно-монархические» идеи. Именно с этими тенденциями было связано учреждение в 1965 г. Всероссийского общества охраны памятников культуры — первого легального объединения «националистов», чья деятельность ещё будет рассмотрена подробнее, а также организация помпезного общегосударственного празднования 70-летия Сергея Есенина. Рязанский поэт должен был, с точки зрения «павловцев» и политически «прикрывавших» их тогда «шелепенцев», стать символом возрождения русской культуры. Нужно помнить, что свои «белогвардейские» взгляды И. Глазунов, пользовавшийся постоянным покровительством всесильного секретаря правления Союза писателей СССР Сергея Михалкова, почерпнул не только из своей семьи, но и из заграничных поездок. Там он знакомился с эмигрантами, их изданиями и организациями, большинство из которых после 1945 г. находились под контролем ЦРУ и составляли часть американской антисоветской инфраструктуры. Деятельность этого художника, в постсоветской России настойчиво набивавшегося в придворные живописцы к новым властям, и его международные связи ещё будут подробно рассмотрены далее.
Таким образом, именно через «группу Павлова» произошла инфильтрация «русской партии» «белыми» идеями и установлена её связь с агентами США. С этого момента можно обоснованно рассматривать «русскую партию» как элемент американской политики по ослаблению и разрушению Советского Союза — вне зависимости от того, отдавали ли себе отчёт рядовые «националисты», что де-факто они работали в интересах враждебной державы на развал страны, которой были призваны служить.
Лишившись после 1967 г. системной поддержки в Политбюро, С. Павлов не смог удержаться на посту руководителя ВЛКСМ — в 1968 г. его сняли с должности. Взамен, впрочем, С. Павлов получил пост руководителя Спорткомитета СССР, который возглавлял в течение 15 лет. Эта должность позволяла ему активно ездить по стране, исподволь пропагандировать свои взгляды среди советской молодёжи, и, конечно, создавать националистические ячейки на базе спортивных организаций. Не лишним будет отметить, что руководитель Спорткомитета «по должности» имел и многочисленные заграничные контакты. На посту руководителя ВЛКСМ С. Павлова сменил его же выдвиженец, и тоже националист, Евгений Тяжельников. Он, однако, был более осторожен в выражении своих ксенофобских взглядов.
Несмотря на массовое изгнание «шелепенцев» из высших коридоров власти в начале 1970-х гг., многие из них сохранили себя в общественной жизни, заняв руководящие позиции в Комсомоле, различных издательствах и редакциях, а также, что особенно важно, сохранили контакты в Секретариате ЦК и отчасти в Политбюро. Даже после 1972 г. там сохранились функционеры, сочувственно относящиеся к идеям «русской партии». Так, к числу негласных патронов «националистов» можно отнести Дмитрия Полянского (член Политбюро в 1960-1976 гг.), который принимал в послевоенное время весьма активное участие в антисемитских сталинских кампаниях. Примечательно, что карьерный взлёт националиста Полянского был связан с его поддержкой инициативы Н. Хрущёва по передаче Крыма из состава РСФСР в УССР: будучи первым секретарём Крымского обкома, он, вопреки протестам многих местных руководителей, поддержал инициативу Никиты Сергеевича по изменению статуса полуострова, чем и обеспечил себе карьеру. Даже лишившись кресла в Политбюро, Д. Полянский смог сохранить влияние: на закате брежневской эпохи он пролоббировал выход в печать скандально известного романа Валентина Пикуля «У последней черты» («Нечистая сила») о Григории Распутине. Этой книгой, а также созданной в те же годы кинокартиной «Агония» режиссёра Элема Климова в советское интеллектуальное пространство была привнесена определённая «распутинская тема», характеризующаяся тягой к мистицизму, вульгаризации сложных исторических процесса, смакование самых нелепых слухов о власть предержащих и, конечно, темой заговора во власти. Именно с проникновением «распутиниады» началась постепенная инфильтрация общественных дискуссий, связанных с историей революции, своеобразным кликушеским, иррациональным духом.
Говоря о статусных «националистах» после 1972 г. нельзя не отметить, что во времена Брежнева существовала крайне влиятельная группа секретарей, готовившая материалы к заседанию Политбюро, и как минимум один из ключевых представителей этой группы — Сергей Трапезников. Он заведовал Отделом науки и учебных заведений ЦК, активно поддерживал «русскую партию» и все попытки по реабилитации сталинизма. Примечательно, что именно Трапезников, «хорошо разбиравшийся в истории греков», обсуждал с Гавриилом Поповым (одним из будущих лидеров Межрегиональной депутатской группы — главной политической опорой Б. Ельцина на Съезде народных депутатов СССР и заступником генерала Власова) вопрос его трудоустройства в ЦК: «Когда возникал вопрос о моей работе в ЦК партии, я пришел к Трапезникову … Он мне сказал: «Скорей всего, предки мариупольских греков, ныне живущих в Советском Союзе, никогда не жили в Греции. Они были выходцами из Трои и Милета и оттуда приехали в Крым. Две тысячи лет назад»» [9] .
Вместе с тем, после отставки Павлова с поста руководителя ВЛКСМ у «русской партии», которая хотя и сохранила относительный контроль над Комсомолом, не было очевидного центра, встроенного в советскую систему власти и управления. Как говорилось выше, разгром «шелепенцев» привёл к тому, что многие «русские» оказались на постах в сфере культуры: националисты сосредоточились в изданиях «Молодая гвардия», «Москва», «Наш современник», «Север», а также в «русском клубе» при Московском отделении Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры.
В целом, для внутрипартийной атмосферы 1970-1980-х гг. характерна борьба «русской партии» и «ортодоксов» (это самоназвания; друг друга эти группы называли, соответственно, «фашисткой» и «еврейской» партиями). Представители «русской партии» не только наследовали идеи Жданова-Шелепина, но и открыто считали себя преемниками «ленинградской группы». При этом их противники-«ортодоксы» отнюдь не были догматиками в строгом смысле этого слова, напротив, они выступали за сохранение и развитие СССР в том виде, в каком он сложился в период 1945-1956 гг.: от победы во Второй мировой войне до развенчания культа личности Сталина и начала процесса реабилитации жертв репрессий. Однако «ортодоксы» считали, что сохранение СССР и Варшавского блока было невозможно без сохранения идеологии пролетарского интернационализма, что было немыслимо в случае победы «русской партии».
Ярким эпизодом борьбы «ортодоксов» и «националистов» стала нашумевшая история, связанная с изданием в 1972 гг. статьи А. Яковлева (бывшего «шелепинца», переметнувшегося к своим бывшим противникам) «Против антиисторизма» в «Литературной газете», в которой тот высказался против националистических подходов, господствовавших в ряде толстых литературных журналов [10] . Вскоре после этого «русской партии» руками Михаила Шолохова удалось добиться критического рассмотрения статьи А. Яковлева на Секретариате и в Политбюро ЦК, после чего он был отстранён от работы в ЦК и на десять лет отправлен послом в Канаду. Там, к слову, Яковлев близко сошёлся с тогдашним премьер-министром Пьером Трюдо, одним из самых влиятельных людей в истории независимой Канады и отцом нынешнего канадского лидера.
Эпизод с участием М. Шолохова не был случайностью, после разгрома «группы Шелепина» и «группы Попова» главным, если не ключевым, направлением деятельности «русской партии» стала поддержка писателей, отражающих их идеологию (Леонида Леонова, Ярослава Смелякова, Владимира Солоухина, Василия Шукшина, Мариэтты Шагинян, Вадима Кожинова). Это было тем более важно, что в интеллектуальной атмосфере 1960-1970-х гг. писатели и поэты действительно были властителями дум образованной городской публики. Более того, именно усилиями националистов подконтрольное им издательство «Молодая гвардия», ориентированное на советскую молодёжь, стало главным источником т.н. «антисионистской литературы», печатавшим в том числе сочинения известных антисемитских публицистов Владимира Бегуна и Евгения Евсеева.
Использование писательского ресурса националистами было важно по нескольким причинам. Во-первых, это была приемлемая для властей форма существования национализма в СССР, ведь даже вытеснив после 1972 г. «русскую партию» с вершин политического Олимпа, «ортодоксы», тем не менее, продолжали считать их частью советской элиты и не стремились выдавить в маргинальное (диссидентское) политическое пространство. Вероятно, даже с точки зрения части не-националистов в советском руководстве, «писатели-патриоты» могли приносить пользу системе: разоблачать Запад и его сторонников внутри СССР в среде либеральной городской интеллигенции, а также мобилизовать массы на «государственнической платформе». Во-вторых, в русской (и советской) культуре писатели традиционно имели большой общественный и даже моральный вес («поэт в России больше, чем поэт»). Авторы-националисты посредством своих художественных произведений, поездок по стране, встреч с читателями и работы с начинающими писателями, могли беспрепятственно, прикрываясь моральным авторитетом отечественной литературы, пропагандировать свои взгляды, которые не могли звучать с официальных трибун и в партийной прессе.
Кроме того, под патронажем ВЛКСМ была создана целая инфраструктура «легального национализма» в СССР, состоящая из клуба любителей древнерусского искусства и истории «Родина», Советско-болгарского клуба творческой молодёжи, Университета молодого марксиста и других подобных организаций клубного и просветительского типов. Общей установкой для этих групп был поиск «национальных основ» в творчестве, философии и образовании и противопоставлении этих «национальных» мотивов как официальному советскому интернационализму, так и модному среди либеральной интеллигенции современному западному искусству «эпохи 68-го года». Нередко, интеллектуальные искания «молодых националистов» оборачивались настоящими проповедями фашизма, проходящими прямо в комсомольских аудиториях, домах отдыха и турбазах. Так, например, в рамках работы Университета молодого марксиста молодой националист Валерий Скурлатов — ученик философа Алексея Лосева, который большую часть жизни был радикальным монархистом и проповедовал христианскую «ересь имяславия» [11] – отпечатал на оборудовании, принадлежавшем ВЛКСМ, скандально известный «Устав нрава». «Устав» начинает разговор с непререкаемых советских ценностей: «самоотверженная любовь к Родине, к товарищам, к своему делу». Но уже во втором пункте «самопожертвование» диктует «идеалы» в лучших традициях идеологов немецкой «консервативной революции», подготовившей Третий рейх: «лишь в горизонте смерти выявляется радость и гордость господина жизни, тридцать лет пьющего свежую кровь». В Уставе есть и «культ предков», и «культ солдата», и телесные наказания — «Розга лучший учитель». «Яростное возмездие» врагам реализуется по принципу «два ока за око, два зла за зло». Презрение к человеческому интеллекту, запрет на мышление сопровождается, как принято в любой ультраправой идеологии, призывом к насилию: «Нет более подлого занятия, чем быть «мыслителем», «интеллигентом», премудрым пескарём, и нет более благородного дела, чем быть солдатом. Интеллигент – раб мёртвого разума, а солдат – господин жизни, навязывающий мировому процессу свою волю».
Покажется невероятным, но этот фашистский манифест, под которым, несомненно, подписались Бенито Муссолини и Адольф Гитлер, был подготовлен в рамках Университета молодого марксиста как тезисы к дискуссии о методах борьбы с буржуазной пропагандой среди молодёжи. После того, как текст был опубликован и стал распространяться среди столичной интеллигенции, представители либерально-диссидентских кругов, разумеется, посчитали его издание признаком «фашизации советского режима» и использовали в качестве иллюстрации своих тезисов о «тоталитарном характере советского государства» и «тождественности советского и фашистского режимов». В связи с набиравшем обороты скандалом и утечкой текста Устава на Запад было принято решение об исключении В. Скурлатова из партии и закрытии Университета молодого марксиста. Впрочем, спустя несколько лет В. Скурлатова восстановили в КПСС и даже направили на преподавательскую работу — так автор фашистского манифеста стал преподавать в Университете дружбы народов курс «Критика идеологии сионизма».
В перестройку В. Скурлатов активно включился в политическую жизнь страны: учредил Российский народный фронт, участвовал в работе Российского демократического форума, создал партию «Возрождения», руководил Движением в поддержку армии, баллотировался в Государственную Думу, позднее примкнул к неоевразийцам и опубликовал резко оппозиционную книгу «Путин в ответе за всё» [12] .
Не стоило бы так подробно задерживаться на деятельности этого фашистского идеолога, если бы в биографии В. Скурлатова не отразилась целая плеяда подобных деятелей, воспитанных в недрах «русской партии» внутри ВЛКСМ. Выращенные под присмотром старших товарищей-неосталинистов, напичканные эмигрантской литературой, заботливо поставляемой им людьми вроде И. Глазунова с Запада, и имеющие легальное прикрытие (или просто синекуру) в виде «работы» в комсомольских изданиях, эти молодые люди, объединённые глубоким презрением к советскому обществу, невероятной ксенофобий и фашистским культом силы в 1960-1970-е гг. набирались связей и опыта, чтобы в следующее десятилетие выйти на политическую сцену и принять самое деятельное участие в уничтожении Советского Союза.