На страницах нашего исследования мы уже много рассказали о политиках, литераторах, публицистах и даже музыкантах, популяризирующих в России ультраправые идеи. Настало время вспомнить и о художниках.
Наиболее известным и влиятельным художником-фашистом сегодня, бесспорно, является Алексей Беляев-Гинтовт. Не получивший профессионального художественного образования, этот «творец» долгие годы сотрудничает с А. Дугиным и фактически является главным художником «неоевразийцев», как предпочитают называть себя современные русские фашисты. Его работы, наполненные эстетикой насилия и жестокости, вдохновленные искусством муссолиниевской Италии и гитлеровского рейха, являют очень ясное, художественное воплощение ультраправых идей.
Даже личный сайт художника-фашиста, названный «Доктрина», даёт исчерпывающее представление о его взглядах. Оформленный в чёрных тонах, он полон саморазоблачающих признаний. Так, среди своих «союзников» [306] А. Беляев-Гинтовт называет дугинское издание «Арктогея», Евразийский союз молодёжи, сайт фонда памяти поэта и «рейхсфюрера» южинского кружка Е. Головина и его ученика Г. Джемаля, Ю. Мамлеева, прохановскую газету «Завтра» и даже сайт радио «Духовный Антихрист» [307] , наполненный самыми безумными и эсхатологическими текстами А. Дугина и его последователей.
Поход А. Беляева-Гинтовта в художественный мир начался на излёте перестройки — в 1990 г. он стал участником арт-группы «Лаборатория мерзлоты», прославившейся своими эпатажными выходками и постоянным участием в наркотических транс-вечеринках в различных московских притонах, о чём и сейчас с ностальгией любят вспоминать её бывшие участники [308] . Именно там состоялось знакомство «радикального художника» с А. Дугиным, Э. Лимоновым, С. Курёхиным, А. Приговым, И. Охлобыстиным и др. Чтобы составить представление о деятельности «Лаборатории» достаточно сказать, что через несколько дней после убийства известного журналиста Влада Листьева А. Беляев-Гинтовт и его приятели устроили акцию «Влад жив!», в ходе которой выпустили на сцену загримированного под недавно погибшего журналиста известного трансвестита Влада Монро.
В это же время эпатажный художник сблизился с политическими экстремистами: «Я обратил внимание на тексты Дугина в конце 1980-х, а, когда в 1994 создавалась Национал-большевистская партия, у основания которой стояли Александр Гельевич Дугин, Эдуард Лимонов, Сергей Курёхин и Егор Летов, начал участвовать в их деятельности. НБП создавалась как единственная и уникальная в мировой практике партия талантливых людей. Было бы странно обойти вниманием такое явление» [309] .
Непонятно, кого всерьёз могло впечатлить такое «искусство», но кто-то очевидно отметил нового автора, разделяющего «правые идеи». Причём не только в России: в 1995 г. А. Беляев-Гинтовт стал стипендиатом ЮНЕСКО и отправился в Париж. Более интересного представителя нового русского искусства, видимо не нашлось. Кто-то был заинтересован, чтобы нашу страну представлял именно художник-фашист.
Как из рога изобилия на А. Беляева-Гинтовта посыпались выгодные заказы и престижные премии. Апофеозом стало вручение ему престижнейшей премии Кандинского в 2008 г. Это решение приняло жюри в составе Жан-Юбера Мартена (куратора Московской биеннале современного искусства), Фридхельма Хютте (Deutsche Bank), Валери Хиллингс (Фонд Гуггенхайма), Александра Боровского (Русский музей), Андрея Ерофеева (куратор провокационных выставок, таких как «Запретное искусство) и Екатерины Бобринской (Государственный институт искусствознания).
Тут уж не выдержала даже всеядная российская «творческая общественность», в рамках скверно понятого плюрализма мнений, позволяющая себе сотрудничество с настоящими экстремистами. Появились даже коллективные письма протеста от художников, возмущённых присуждением престижной премии откровенному национал-радикалу: «С середины 90-х, находясь под влиянием доктрин протофашистского идеолога Дугина, он эпатирует «либеральную интеллигенцию» своим ультраправым пропагандистским декором, а в последние годы является стилистом Евразийского союза молодежи — крупной вождистской секты… Это –—хорошо знакомое по трагической истории XX века фашиствующее эстетство» [310] . А арт-критик Андрей Ковалев заметил по поводу присуждения премии, что само включение художника Беляева-Гинтовта в шорт-лист премии Кандинского выражает «стремительную фашизацию правящего класса». Критики справедливо отмечали, что само название отмеченных наградой работ А. Беляева-Гинтовта, безусловно, говорят сами за себя: «Правый марш», «Наш сапог свят!», «Какой урон ты нанёс врагу?!».
На стороне художника-фашиста, что неудивительно, выступили не только неоевразийцы, но и прохановская газета «Завтра». Не обошлось без привычного для «мамлеевской школы» юродства: статью «Без фашистов и либерастов» в поддержку А. Беляева-Гинтовта в признанном рупоре всех национал-радикалов написал Исраэль Шамир, гражданин Израиля, известный при этом своим антисемитизмом. Он обрушился с критикой на оппонентов А. Беляева-Гинтовта и отметил, что «его позиция — не стёб. Не надоевшая до оскомины бесконечная еврейско-интеллигентская ирония». Линия защиты, что называется, говорит сама за себя…
Успехи А. Беляева-Гинтовта тем интереснее, что он никогда не скрывал своих ультраправых взглядов, а, напротив, всячески подчёркивал свой экстремизм: на сайте www.evrazia.org и сейчас можно увидеть пугающую серию его «эсхатологических плакатов» под заглавием «Сербский марш» [311] . Его кисти принадлежит целая серия портретов идеологов фашизма — Эзры Паунда, Юкио Мисимы, Юлиуса Эволы, Эрнста Юнгера.
При этом, продолжая линию своего гуру А. Дугина, главный стилист неоевразийцев усиленно набивается в друзья власти. Так, несколько лет назад он создал художественное объединение Фронт Спокойного Благоденствия (ФСБ). На вопрос журналистов о значении этого названия он отметил, что в нём «…заключена обращённость… к образу государства как такового. Могу сказать всерьёз, что впервые за всю свою сознательную жизнь я почти во всем согласен с политикой, проводимой в моей стране, и у меня нет желания сопротивляться и держать фигу в кармане. Напротив, я готов прийти на помощь госструктурам» [312] .
При этом, постоянно высказывая поддержку властям, художник-фашист неизменно пытается сместить акценты вправо. Так, например, говоря о столкновении августа 2008 г., когда Россия остановила вторжение войск М. Саакашвили в Южную Осетию, А. Беляев-Гинтовт утверждал: «Наконец-то Юг России выглядит так, как он должен выглядеть. Увидев такое количество молодых (и не очень) вооруженных мужчин, с каждого из которых можно лепить статую… Мужчина в бронежилете, в портупее, с гирляндой гранат для подствольника, с ножом, пистолетом и пулеметом в руках достоин скульптуры. После этого чрезвычайно нелепо выглядят безоружные кавказцы на фоне гор, нелепо выглядит небо, в котором нет вертолета, бездарно выглядит горная дорога, по которой не идут российские танки. Мне всегда теперь будет этого не хватать».
Разумеется, именно такой, наполненной насилием и оружием, А. Беляев-Гинтовт и его соратники по праворадикальному лагерю хотят видеть нашу страну, только так они могут получить возможность реализовать свои самые безумные и жестокие фантазии [313] .
В этом же жанре была сделана и знаменитая выставка А. Беляева-Гинтовта «Евразийский Парад Победы на Красной площади», на котором были представлены полотна из цикла «Парад Победы 2937» (символичны две последние цифры — напоминание о Большом терроре), прошедшая в 2010 г. в галереи «Триумф». На многочисленных полотнах в красно-золотых тонах по Красной площади строем идут инопланетяне, а за ними тянутся какие-то чешуйчатые рептилии. Тела же и позы людей выполнены в манере «Олимпии» и «Триумфа воли» главного нацистского режиссера Лени Рифеншталь.
Не менее одиозной была и проведённая в 2018 г. выставка «X», прошедшая в Московском музее современного искусства, где были собраны «лучшие» работы автора за последние десять лет. Темы всё те же: ретрофутуризм — работы из цикла «Календарь Пресвитера Иоанна», описывающий мир, где кочевая христианская империя, «белое царство традиции» обладает оружием будущего; культ смерти — «Русский лес», наполненный черепами и звуками выстрелов и насилия — упомянутый «Парад победы 2937».
Группы информационной поддержки этой выставки — всё те же: газета «Завтра» [314] , портал евразийцев «Геополитика.ру» [315] , малофеевский телеканал «Царьград», где А. Дугин долгое время работал главным редактором и идеологом [316] . На «Царьграде» вышла подобострастная передача об открытии выставки, в которой корреспондент с придыханием рассказывала, как «метко, чеканно, одним выстрелом навылет нарушает Гинтовт белый шум нынешней арт-сцены», а сознание зрителя после просмотра этих шедевров «мечется между монашеской костницей и лагерем особого назначения». В репортаже на «первом русском телеканале» работы дугинского ученика прямо называют «футуристическим проектом евразийского толка». Сам автор, рассказывая об идеях, вдохновивших его на творчество, отмечает, что всё проистекает от внутреннего «безразмерного ужаса», который он считает ключевым элементом русской культуры. Отвечая на вопрос, что предшествовало друг другу, его личное мироощущение или знакомство с А. Дугиным, Беляев-Гинтовт признавался: «Безусловно, Александр Гельевич Дугин организовал меня, но только потому, что я прочёл впервые на русском языке, то, что знал заранее. Он лишь просветлил оптику и осуществил точную наводку» [317] . Сам «духовный отец» художника-фашиста А. Дугин для своей новой передачи «Экспертиза Дугина» выбрал в качестве «задника» кадры из ретрофутуристических фантазий А. Беляева-Гинтовта.
Недавно художник-фашист выступил соучредителем православно- патриотического «Русского художественного союза», куда сразу же вошёл хорошо известный нам праворадикальный писатель Захар Прилепин. Среди ключевых задач, заявленных новой организацией — «сбережение культурного кода консервативного большинства, а также избавление от той беспочвенной и обезбоженной парадигмы, которая настойчиво навязывается отечественной культуре» [318] . Это тем парадоксальнее, что примерно в это же время А. Беляев-Гинтовт снял ролик «Скоро жатва», наполненный гностическим эсхатологизмом и эстетизацией смерти, что, конечно, мало соответствует традиционному пониманию православия [319] .
Не переоценивая значение этого художника, отметим, что он и подобные ему популяризаторы фашизма и эстетики насилия, используя внешне патриотические формы и государственническую риторику, в действительности продвигают в молодёжной и творческой среде разрушительные, антигуманные ценности, которые не имеют никакого отношения к классической русской культуре. Эта деятельность получает поддержку не только от представителей «чёрного интернационала» в России, заинтересованных в «одичании» российского общества, но и от их западных союзников, которым выгодно представить Россию именно такой — дикой, жестокой и угрожающей всему миру. Это позволяет им оправдывать изоляцию нашей страны и даже призывать к применению против неё любых, в том числе неконвенциональных методов борьбы.